Одна из лучших работ живописца — «Лунная ночь на Днепре», которую он впервые показал широкой общественности в 1880 году. Изображённый на ней пейзаж настолько реалистичен, что породил множество невероятных легенд. Современникам живописца было легче поверить, что он использовал краски неземного происхождения, пошёл на сделку с нечистью или, на худой конец, подговорил своего друга Менделеева создать особые материалы, чем просто признать его потрясающее художественное мастерство.
Архип Куинджи. Портрет работы В.М. Васнецова 1869 год, фото © ru.wikipedia.org.
Изображённую на картине местность Куинджи посетил за 10 лет до этого, когда ездил на родину в Мариуполь. Затем он на протяжении долгих месяцев по памяти восстанавливал её детали в собственной мастерской в Петербурге, и слух о невероятном полотне постепенно расползался по городу. Весть о нём дошла до царской семьи, и однажды к мастеру заглянул внук Николая I Константин Романов. Ещё не завершённый ночной пейзаж настолько потряс великого князя, что он тут же купил его за пять тысяч — сумму немыслимую во времена, когда мешок картофеля стоил рубль.
По воскресеньям живописец на пару часов открывал мастерскую для посетителей, и тогда под её окнами образовывалась очередь карет, а публика, стремящаяся увидеть необычную картину, «длинным хвостом выстраивалась на лестнице, ожидая впуска», — вспоминал Илья Репин. Сам же великий художник, бывший вдохновителем Куинджи, отмечал, что его коллега видел малейшие оттенки и «побивал рекорд чувствительности».
Великий князь Константин Романов, фото © ru.wikipedia.org.
А между тем, в лаборатории Менделеева Куинджи проводил эксперименты с красками, замешанными на битуме. Высыхая, они становились матовыми, а при смешивании с металлической пудрой приобретали тот самый «волшебный» блеск, что так потрясал публику на водной глади нарисованного Днепра и сверкающей над ним луны. Но эффект свечения достигался и тончайшей работой художника — он нанёс на серебристую речную поверхность изящные штрихи тёмными красками и тем самым создал на ней мерцающую лунную дорожку. Особые техники выделили на фоне освещённой реки колышущиеся травинки, силуэт мельницы и мокрые камни у берега, а объём пейзажу придало сочетание тёплых оттенков земли с холодными — Днепра и неба.
"Лунная ночь на Днепре", фото © animalworld.com.ua
Свой шедевр Куинджи закончил в начале осени и вскоре представил публике первую в истории русской живописи моновыставку. Сегодня ни одно из описаний картины Куинджи «Лунная ночь на Днепре» не способно передать её чарующее волшебство. Окна в помещении были задрапированы, а «сердце» экспозиции освещал единственный луч света, установить который особым образом, по слухам, помогал товарищ художника, физик Фёдор Петрушевский. На самом же деле, учёный не принимал участие в подготовке выставки, а сам с удовольствием изучал опыты пейзажиста со светом и цветом.
Увидеть картину пришли, казалось, все жители Петербурга, и после, художник ещё дважды повторил свой лунный пейзаж на заказ. Вскоре потрясающий эффект свечения, который он освоил, современники назвали «эффектом Куинджи», и прочие пейзажисты, завидуя славе коллеги, пренебрежительно утверждали, что «этот эффект — дело нехитрое», но повторить его не могли.
Моно выставка Куинджи, фото © planet9.ru
После экспозиции картина Архипа Ивановича Куинджи «Лунная ночь на Днепре» уехала с новым хозяином в Париж, а оттуда отправилась в двухгодичный вояж через Атлантику. Художник, опасаясь, что условия на борту испортят шедевр, обещал засудить Константина Константиновича, но тот всё равно не расстался с картиной. Спустя два года она вновь вернулась в родную мастерскую на реставрацию — потускневшая, поцарапанная и с въевшимися пятнами соли… Художник сделал всё, что мог, но полностью так и не сумел восстановить своё детище. В таком виде оно и хранится сегодня в Санкт-Петербурге, в Государственном Русском музее.
