Попытки вновь заявить о себе успехом не увенчались: новый сборник стихотворений, который поэтесса хотела опубликовать, читатель так и не увидел. Кроме того, на Цветаеву посыпались обвинения в том, что ее произведения «политически нейтральны» и «попахивают формализмом», что было недопустимо в те годы.
Марина Цветаева, фото WEB
Дело всей жизни
Однако поэтесса верила, что у ее творчества есть будущее. И этому посодействовала ее дочь, Ариадна Эфрон. Будучи сама в ссылке, Ариадна узнала о самоубийстве матери лишь через год после трагедии. Испытывая чувство вины, что не была рядом с родным человеком в самый трудный период жизни, Эфрон поклялась возвратить имя Марины Цветаевой из небытия.
Для Ариадны было делом всей жизни – собрать все рукописи и вещи матери, записать как можно больше воспоминаний о ней, чтобы литературное наследие знаменитой поэтессы было не только сохранено, но и заново нашло отклик в сердцах читателей.
Марина Цветаева с дочерью Ариадной, Париж, 1925 г., фото WEB
Книга «Вторая жизни Марины Цветаевой» – это письма, написанные Ариадной редактору первых изданий поэтессы, Анне Саакянц. В этих письмах детально рассказывается о том, как непросто далась Ариадне работа над посмертным сборником цветаевских стихов «Избранное», а также над вышедшей в 1965 году книгой «Избранные произведения», вошедшей в Большую серию «Библиотеки поэта». Кроме того, в нее включены воспоминания Ариадны о самой Цветаевой, ее окружении, бытовых и литературных событиях.
Близкие по духу
Жизнь научила Ариадну не доверять окружающим. Анна Саакянц – одна из немногих, кому дочь поэтессы, пережившая и аресты, и пытки, и ссылки, смогла доверить самое ценное – память о матери. Эфрон сделала Анну Саакянц сначала своим соредактором, затем соавтором, а после – и вовсе «единственным знатоком и специалистом по цветаевским делам».
Ариадна Эфрон, фото © WEB
Ариадна была уверена, что близкая ей по духу Саакянц сможет однажды поведать читателю о жизни и творчестве Марины Цветаевой с полнейшей достоверностью. Более того, она была убеждена в том, что, будь Цветаева жива, она непременно полюбила бы Анну за ее умение слушать, слышать и понимать.
